Нож сновидений - Страница 301

301

– Так что ты мне хотела показать? – требовательно напомнила Чанелле.

– Немного терпения, – отозвалась Бергитте. Она увидела четверых мужчин, трое из которых ехали верхом, но что куда важнее – семерых всадниц. Зрительная труба была хорошей, но не настолько, чтобы позволить разглядеть с такого расстояния безвозрастные лица. Придется считать, что все семеро – Айз Седай. Семь против восьми – почти равные силы, но только не в случае, если восемь находятся в соединении. Только не в случае, если ей не удастся убедить этих восьмерых помочь. Что пришло в головы Приспешницам Темного, при виде тысяч солдат, появляющихся прямо перед ними из того, что могло показаться издалека неясным маревом? Бергитте опустила зрительную трубу. Дворяне начинали спускаться вниз к своим ополченцам, которые уже выстроились в боевой порядок.

Но что бы ни подумали Приспешницы Темного, долго их замешательство не продолжалось. С ясного неба посыпались молнии, серебристо-голубые разряды, которые с оглушительным треском ударяли в землю, разбрасывая людей и лошадей, словно капли грязи. Кони вставали на дыбы, шарахались в стороны и истошно ржали, однако люди прилагали все усилия, чтобы удержать их на месте. Никто и не подумал обратиться в бегство. Раскаты грома, которыми сопровождались молнии, пробирали Бергитте до костей, сотрясая все внутри. Она чувствовала, что волосы норовят встать торчком, от чего ее коса словно ощетинилась. В воздухе чувствовалось… напряжение. Кожу будто покалывало. Очередная молния ударила в ряды конников. В Нижнем Кэймлине люди стали разбегаться, однако некоторые глупцы принялись подыскивать места, откуда было получше видно. На дальнем конце узких улочек, ведущих из города, начали собираться зеваки.

– Если мы ввязываемся в это, то лучше уж двигаться, чтобы им было сложнее попасть, – заметил Гэйбон, подбирая поводья. – С вашего разрешения, миледи?

– Верно, двигаясь, мы потеряем меньше людей, – согласилась Бергитте, и он направил коня вниз по склону.

Касейлле осадила коня рядом с Бергитте и отсалютовала, прижав руку к груди. Ее узкое лицо за щитками шлема было мрачным:

– Разрешите Личной Охране занять место в строю, миледи? – так и слышалось, что в названии подразделения телохранительниц две заглавные буквы. Они – не просто телохранители, они – Личная Охрана Дочери-Наследницы, а вскоре станут Личной Охраной Королевы.

– Разрешаю, – ответила Бергитте. Если у кого-то и было полное право на это, то именно у этих женщин.

Арафелка развернула коня и галопом пустила его вниз по склону, телохранительницы потянулись за ней, чтобы занять место в разрываемом молниями строю. Примерно двести человек конных наемников, в черных шлемах и латных нагрудниках, – над ними реяло красное знамя с изображением бегущего черного волка, – замерли, увидев, что их ждет внизу. Однако те отряды, что следовали за ними под знаменами дюжины Домов Андора, напирали сзади, так что им ничего не оставалось, кроме как двинуться дальше. Большинство дворян теперь уже были внизу, во главе своих ополченцев. Среди них были Браннин, Келвин, Лаэрид, Барел и многие другие. Никто не колебался, видя перед собой собственное знамя. Сергас была отнюдь не единственной женщиной, которая при виде вымпела с ее символом, вынырнувшего из врат, послала коня на несколько шагов вперед, будто бы собираясь присоединиться к своим ополченцам.

– Шагом! – выкрикнул Гэйбон, стараясь пересилить взрывы. Команда прокатилась вдоль шеренг, подхваченная другими голосами. – В наступление! – Развернув гнедого, он медленно двинулся навстречу Приспешницам Темного, в самую гущу молний, раскидывавших людей, коней и грязь.

– Ну, так что же ты хотела мне показать? – потребовала ответа Чанелле. – Я хочу поскоре убраться отсюда.

Теперь это уже маловероятно. Люди продолжали течь потоком из врат, тут же пуская лошадей в галоп, чтобы догнать остальных. Теперь с неба обрушивались огненные шары, внося свою смертельную лепту, поднимая фонтаны из грязи, оторванных рук и ног. Лошадиная голова совершила медленный кульбит в воздухе.

– Вот это, – сказала Бергитте, указывая на сцену, разворачивающуюся перед ними. Гэйбон пустил коня рысью и за ним потянулись остальные. Три шеренги спокойно двигались вперед, остальные спешили следом, догоняя товарищей. Внезапно от одной из женщин возле фургона протянулась полоса текучего белого пламени и прорезала в рядах брешь в пятнадцать шагов шириной. Еще мгновение в воздухе висели мерцающие огоньки, повторявшие очертания людей и лошадей, а затем все исчезло. Полоса стала подниматься выше и выше и, мигнув, потухла, оставив фиолетовую полосу на сетчатке глаз. погибельный огонь выжигал людей из самого Узора, они оказывались мертвы еще до того момента, как текучее пламя касалось их. Бергитте поднесла к глазу зрительную трубу и успела разглядеть женщину, сжимавшую в руке тонкий черный жезл, длиной где-то в шаг.

Гэйбон начал атаку. Слишком рано, но его единственная надежда – оказаться как можно ближе к фургону, пока ряды солдат еще не окончательно поредели. И надежда действительно единственная. Сквозь раскаты грома и грохот взрывов донесся нестройный крик: «За Илэйн и Андор!». Пусть нестройный, но громкий. Знамена гордо реяли на ветру. Красивое зрелище, если не думать о том, сколько гибнет воинов. Кони и всадники, в которых попадали огненные шары, просто испарялись, а тех, кто находился поблизости, расшвыривало в разные стороны. Некоторые умудрялись даже подняться снова. Лошадь без наездника сначала стояла на трех ногах, рванулась было прочь, но упала.

301