Нож сновидений - Страница 62

Взяв бокал, Аран’гар жестом отправила зомара прочь, хотя оно само уже повернулось к ней спиной. Она ненавидела способность этих существ читать мысли. Хорошо, что оно не может никому сообщить то, что узнало. Воспоминания о том, что не было приказом, стиралось из их сознания через несколько минут. Даже Агинору хватило ума до этого додуматься. Появится ли он сегодня? Осан’гар пропустил все собрания с тех пор, как он потерпел крах в Шадар Логот. Вопрос в том, находится ли он среди мертвых или тайно направляется к Великому Повелителю? В обоих случаях его отсутствие открывает восхитительные возможности, но одновременно таит в себе опасности. А ведь именно опасность в последнее время не выходит у нее из головы.

Небрежной походкой она направилась к Грендаль.

– Как ты думаешь, Грендаль, кто прибыл сюда первым? Поглоти меня Тень, антуражик он учинил здесь угнетающий.

Ланфир, например, любила, чтобы собрания проходили в объятиях бесконечной ночи, но сейчас обстановка была даже хуже. Прямо как на кладбище.

Грендаль тонко улыбнулась уголком губ. Хотя понятие «тонкий» едва ли было применимо к этим губам. Роскошь – вот определение для всей Грендаль. Роскошь, зрелость и красота – все это не скрывала даже серая дымка ее платья из стрейта. Возможно, конечно, ей не стоило носить столько колец, а следовало бы ограничиться одним, усыпанным драгоценными камнями. Диадема, усеянная рубинами, тоже выглядела излишеством в ее золотистых, словно лучи солнца, волосах. Изумрудное ожерелье, которое досталось Аран’гар от Деланы, напротив, удивительно гармонировало с ее собственным платьем из зеленого шелкового атласа. Изумруды были настоящими, а все эти шелка, конечно же, являлись порождением Мира Снов. Даже если бы их можно было сохранить в реальном мире, она привлекла бы к себе слишком много внимания, разгуливая в таком низком декольте. Юбку украшал высокий разрез, который открывал взорам стройное бедро Аран’гар. Ее ноги красивее, чем у Грендаль. Она даже подумывала о двух разрезах. Быть может, ее возможности здесь все же поменьше, чем у некоторых, – например, она не могла обнаружить сны Эгвейн, если девушка не оказывалась в непосредственной близости, но создать желаемый наряд в ее силах. Ей нравилось, когда ее телом восхищались, тем более что чем больше она выставляет себя напоказ, тем меньше ее воспринимают всерьез.

– Первой прибыла я, – ответила Грендаль, слегка нахмурившись, и посмотрела на вино в бокале. – Я люблю вспоминать о Садах.

– Как и я, как и я. – Аран’гар умудрилась заставить себя засмеяться. Эта женщина так же глупа, как и остальные; живет прошлым, перебирая обрывки того, что уже давно утрачено. – Мы никогда больше не увидим Сады, но зато увидим то прекрасное, что придет им на смену.

Аран’гар – единственная, кто способен править этой Эпохой. Лишь она одна разбирается в примитивных культурах. До войны они были основной ее специализацией. И все же у Грендаль есть полезные умения и гораздо больший круг знакомств среди друзей Тьмы. Но, вероятно, женщина не очень одобрит то, как Аран’гар собирается все это использовать. Если узнает, конечно же.

– Тебе приходило в голову, что остальные уже вступили в союзы, а мы с тобой остались в стороне? – Есть еще Осан’гар, если он жив, конечно, но его не стоит в это впутывать.

Платье Грендаль сменило оттенок на более темный, ко всеобщему прискорбию скрыв то, что до этого притягивало взор. Настоящий стрейт. Аран’гар сама обнаружила парочку стасис-боксов, но в них оказался по большей части всякий жуткий мусор.

– А тебе не приходило в голову, что даже у стен есть уши? Когда я пришла, зомара были уже здесь.

– Грендаль. – Она промурлыкала имя. – Если Моридин подслушивает, он подумает, что я хочу затащить тебя в постель. Он знает, что я никогда и ни с кем не вступала в союзы.

На самом деле пару раз она все-таки вступала в альянсы, но как только полезность союзников исчерпывала себя, с ними приключались прискорбные несчастные случаи и они уносили все свои знания в могилу. Если, конечно, им посчастливилось заиметь таковую.

Стрейт платья собеседницы стал черным, словно ларчинская ночь, молочно-белые щечки Грендаль пошли красными пятнами. Глаза превратились в голубые льдинки. Но то, что женщина в конце концов произнесла, противоречило выражению ее лица, а платье внезапно стало практически прозрачным:

– Интересная мысль. Об этом я не думала. Теперь как раз подумаю. Возможно. Тебе придется все же… убедить меня.

Отлично. Грендаль, как всегда, сообразительна. Не надо забывать об осторожности. Нужно использовать красавицу в своих целях, а потом избавиться от нее, но так, чтобы самой не попасть в ловушку.

– Я умею убеждать красивых женщин. – Аран’гар протянула руку, чтобы коснуться щеки Грендаль.

Теперь пришло время убедить всех присутствующих. Тем более что из этого вполне может получиться нечто большее, чем просто союз. Ее всегда влекло к Грендаль. Аран’гар толком уже и не помнила те времена, когда была мужчиной. В ее воспоминаниях она носила то же тело, что и сейчас, которое время от времени вело себя странно, но все же его желания мало что могли изменить. Ее аппетиты не поменялись, а лишь расширились. И ей очень хотелось заполучить это платье из стрейта. И все остальное, чем располагает Грендаль, конечно, тоже, но надеть платье хоть парочку раз уже стало мечтой. Единственная причина, по которой на ней сейчас другой наряд, – Аран’гар не хотелось, чтобы Грендаль подумала, что она ей подражает.

Стрейт оставался почти прозрачным, но Грендаль отпрянула, глядя на Аран’гар через плечо. Сзади к ним приближалась Месана в сопровождении Демандреда и Семираг. Он все так же выглядел сердитым, а Семираг казалась удивленной. Месана была все столь же бледной, но подавленность исчезла. Причем полностью. Она была воплощенной змеей, источающий яд.